«Санкт-Петербург.ру» начинает серию интервью, посвященных году экологии в России. Ученые, экологи, политики и бизнесмены поделятся своим видением экологической обстановки в Петербурге.
Наш первый эксперт – председатель общественной организации «Северо-Западный Зеленый крест», председатель Общественного экологического совета при губернаторе Ленинградской области Юрий Шевчук. Он рассказал о том, как снизить нагрузку на окружающую среду в условиях мегаполиса, и пояснил, почему госпредприятия – не помощники в улучшении качества жизни горожан.
В чем вы видите главные экологические проблемы Петербурга?
- Основная проблема Петербурга – перенаселенность. Нет других городов в наших климатических условиях, на данной широте с таким большим количеством населения. Это значит, что у нас двойная нагрузка на окружающую среду, превышающая допустимые показатели.
Первый тип нагрузки связан с производственной деятельностью – людей ведь надо занять и прокормить. Так возникают предприятия, а после них остаются отходы, которые нужно утилизировать. В свою очередь отходы создают люди. Чем качественнее жизнь, тем больше отходов – это общая проблема больших городов. При этом, чем севернее место, тем уязвимее природа: на севере замедленный цикл жизнедеятельности и отходы перерабатывать тяжелее. Вторая нагрузка – рекреационная. Понятно, что людям нужно не только работать, но и отдыхать. Отдых людей – это тоже отходы. Если бы в Петербурге проживал миллион или полтора, природа бы справлялась с антропогенной нагрузкой, в условиях пяти млн – нет.
Из перенаселенности вытекает еще одна глобальная проблема – ограниченность ресурсов. Нам кажется, что воды, воздуха, земли хватает на всех: полноводная Нева, Ладога. Землю, пусть и не в Петербурге, но за 70 км – тоже можно купить. Воздуха, казалось бы, тоже предостаточно – здесь постоянные ветра…
Но если посмотреть внимательно, мы увидим, что вода, которая идет по водопроводу, вышла из новгородского болота или родника Карелии аж 15 лет назад. Все это время она двигалась по системе: Онега – Свирь-Ладога-Нева – за все это время ничего хорошего туда не попадало, воды загрязнялись, особенно малые реки. В итоге мы имеем дефицит чистой воды. С каждым годом воду очистить сложнее, энергии на очистку тратится больше, а значит – растет объем отходов от очистки.
|
Эколог Юрий Шевчук. Фото: green-cross.net |
Отсюда вытекает и проблема земельных ресурсов – когда мы покупаем участок и строим дом, нам нужен источник питьевой воды. А таких мест, где вода годится для питья, осталось не так много, и они далеко. Не говоря уже о загрязнении почвы и влиянии человека на ландшафт.
То же и с воздухом. Несмотря на обилие ветров, петербуржцы испытывают дефицит чистого воздуха. Помимо высокого трафика город окружен несколькими промышленными поясами, поэтому с какой бы стороны ветер ни дул, он будет нести загрязнение. Даже в полном безветрии в воздухе останется органика (80% загрязнений воздуха приходится на нее).
Что же делать с этим? Ведь людей расселить не получится. Кстати, как вы оцениваете экологическую культуру горожан?
- Безусловно, наша задача – помочь природе справиться с тяжелой ношей антропогенной нагрузки. Решение проблемы в том, чтобы любое природопользование было платным – тогда решается и проблема с воспитанием. Например, чтобы дикий отдых перестал быть популярным, а предпочтение отдавалось отдыху в специальных местах и за деньги. В контексте Петербурга и Ленобласти потоки туристов на природу нужно регулировать –путевки, лицензии, другие сборы – тогда мы решим проблему рекреационного давления на природу. Кстати, предложения от Госдумы постоянно поступают, о платности сбора грибов, ягод. Но не везде это нужно, надо исходить из численности региона. Для густонаселенного региона вроде Петербурга – лицензирование необходимо, а для Новгородской области, например, – излишне.
Производственное давление на экологию решается рассеиванием производств по региону, не нужно сбивать предприятия в одну кучу. Кстати, в Ленобласти условия для этого есть с точки зрения законодательства.
В этом наш уровень экологической культуры, увы, низкий. Мы не очень радуемся перспективе инвестиций в сохранение природы.
А как быть с проблемой ресурсов?
- Первый способ решения проблемы водных ресурсов – федеральные средства. У местных бюджетов не хватит денег, чтобы реконструировать, к примеру, все канализационные сооружения, – только в Ленобласти на это нужно около 100 млрд рублей. Что составляет почти весь бюджет области.
Второй путь, на мой взгляд, более эффективный – передать ресурсы во владение жителей. То есть передать ответственность и доходы от природопользования в частные руки, коллективам. Например, рекреационные зоны – передать в коллективную собственность жителей поселков: пляж, лес, др. Жители ставят шлагбаум и собирают деньги за вход с приезжих. Эти деньги пойдут на сохранение природы и утилизацию отходов. Или, допустим, жители скидываются на ремонт канализационных систем, получают акции. С оплаты коэффициент распределяется на них, с каждым годом оплата уменьшается.
В Петербурге два млн садоводов, столько же, сколько жителей Ленобласти, – если бы эти два млн вносили хотя бы небольшую плату, можно было бы создать неплохой финансовый актив для решения многих проблем.
Иного пути нет. Я смотрю и понимаю, что мы к этому близки: все чаще государство перекладывает свои проблемы на жителей. И в общем – правильно делает. Почему госчиновник должен чистить канализацию? Почему не нанятые жители? Это было бы правильно и с точки зрения занятости, и с позиции сохранения ресурсов.
Свалка ТБО "Новосёлки". Фото: vk.com/spb_stop_reek
Вы сказали о проблеме чистого воздуха в Петербурге. В связи с этим нельзя не вспомнить полигон «Новоселки» и полигон складирования осадка сточных вод «Северный»: зловонье накрывает, как минимум, три района города – Приморский, Выборгский, Курортный, а в Смольном говорят, что все безопасно и запах – понятие субъективное. Так ли это?
- Да, в Смольном обращались к ученым. Действительно, с точки зрения нормативов и закона опасности нет. Только потенциальная – о ней и сигнализирует наше обоняние. Но если мы говорим о качестве жизни – безусловно, запах оказывает серьезное воздействие.
Известно ли, что стало причиной «ароматов» на севере города? Ведь еще пять-шесть лет назад этого не было.
- Запах – это издержки рекультивации полигона «Северный» – там применили технологию геотубирования, которая не подходит для целей рекультивации в условиях мегаполиса. История с «ароматами» началась, когда руководство «Водоканала» решило рекультивировать иловые карты – что, в общем, логично. Закрытие полигона было увязано с закрытием полигона ТБО. С последним вопросов не возникало – засыпать и закрыть. С полигоном осадка не все так просто.
Раньше осадок привозили на полигон в цистернах в две открытые иловые карты. Они были окружены деревьями, а ил находился под слоем воды. Зелень и водный слой были естественными барьерами для запаха.
Первое, что пришло в голову, – откачать воду, думали, просохнет, – не вышло. Тогда решили идти другим путем и выбрали технологию геотубирования, то есть сушить с помощью бактерий. Нашли штамм бактерий, посадили в большие мешки, а в них распределили содержимое иловых карт. Когда ил достали на поверхность и сдобрили бактериями, он и стал источать зловонье. К тому же, бактерии работают только летом – им нужны сухость и тепло. То есть технология еще и очень долгосрочная – бактерии же не заставишь быстро работать, «чтобы все было готово к 1 мая». Нужно было найти другой способ рекультивации – они есть.
Деревья, как мы знаем, вырубили под строительство автомобильного производства – это усугубило проблему запахов. Исчез естественный барьер.
Читайте также
Комитет по природопользованию: Кому-то нравится запах лилий, кому-то запах бензина
Зачем же тогда выбрали такую «вонючую» и долгую технологию?
- Все было бы в порядке, если бы применили нормальный финансовый механизм. Как у частных предприятий, когда нужно быстрее и дешевле. Но «Водоканал» это ГУП – «черная дыра» бюджета. Если бы предприятие делало рекультивацию за счет собственной прибыли – была бы иная картина. Но поскольку у ГУПа не свои средства, мы имеем то, что имеем – подольше и подороже.
Сами горожане, к тому же, больше доверяют ГУПам, нежели частным предприятиям – мы боимся сосредоточения денег в частных руках. Но, к сожалению, там, где нет частного капитала, будет некрасиво и плохо пахнуть. Население само решило, что государственная система водоснабжения лучше, поэтому все получили по заслугам, в том числе – ухудшение качества жизни.
И какие есть технологии, чтобы «быстрее и дешевле»?
- Есть метод, действие которого вы можете увидеть на Дальневосточном проспекте. Там находится золоотвал от угольных котельных. Его рекультивируют с помощью литификации (окаменения). Это технология, где в отходы добавляют связующие – известь (чтобы убить микрофлору), алюмосиликаты, запатентованные минеральные компоненты; затем сушат. Буквально через два дня получается твердый камень, где все тяжелые металлы связаны, а значит – безопасны и применимы. Например, в качестве стройматериала. То же можно было сделать с иловыми остатками – наши ученые владеют технологией. Это способ быстрой и безопасной рекультивации без вони. Кстати, в «Водоканале» о ней знают.
Тот же метод применим и к полигону ТБО. На сегодняшний день мы имеем технологию стопроцентной переработки всех видов твердых коммунальных отходов. Без всяких полигонов. Для этого нужен завод.
Иловые отстойники "Водоканала". Фото: vk.com/spb_stop_reek
Завод по сжиганию? Который планируют построить?
- Нет. Завод по сжиганию даст еще кучу отходов – золы (40% от объема отходов), которая относится к 3 классу опасности. Можно сделать иначе. Нужно передать эти земли частному инвестору, который построит здесь завод по стопроцентной переработке ТКО, где мусор будет отсортирован, измельчен и литифицирован. Так мы технически сможем закрыть оба полигона, а на рекультивированных иловых картах создать логистическую площадку с неотапливаемыми ангарами. Для предприятия понадобится только 8 га (полигоны занимают 80 га, иловые карты – 46 га). Окупаемость такого предприятия – 6-8 лет с учетом устройства площадки и строительства предприятия.
Девелоперы, которые строят дома в Приморском районе, в проблеме неприятного запаха возлагают надежды на «Газпром». Что вы думаете по этому поводу?
- Влияние «Газпрома» на проблему неприятного запаха возможно в том случае, если компания пожелает выступить соинвестором в рекультивации полигонов. При этом на плечах компании лежит еще один источник проблем и запахов. Например, Ольгинские очистные сооружения – это актуально для нижних этажей. Для верхних, выше 70 м, проблема – полоса смога.
Читайте также
«Газпром» решает: переезд компании избавит Приморский район от запаха с полигонов
Что делать с проблемой сейчас, на уровне руководства «Водоканала», законодательной власти?
- Технологию геотубирования выбрали, мотивируя тем, что получится удобрение. Это логично. Но ведь у нас общая (коммунальная и промышленная) канализация, где тяжелых металлов хватит, чтобы отравить все живое. «Удобрения» попросту непригодны. То есть, изначально технология не соответствовала техзаданию – нужно было получить материал, который хоть для чего-то пригоден. В случае с «Водоканаом это не получилось.
Следовательно, руководству ГУПа нужно принять тезис о том, что технология геотубирования не подходит, провести госэкспертизу, провести конкурс, выбрать другую технологию – я назвал лишь одну, а на самом деле их много.
Наши законодатели, в свою очередь, могут стать лоббистами продвижения новых технологий.
Что требуется от горожан в решении проблемы?
- Осознать, что самое разумное – это переход энергетики, природных ресурсов в частные руки. Не препятствовать этому и всячески поощрять. Пример – общепит. Это первое, что перешло в частные руки и стало сильно лучше, – качество услуг подстегивается и конкуренцией. В госуправлении такого понятия, как мы видим, нет – страдает качество.
Поэтому для того, чтобы повысить уровень жизни, нужно постепенно отходить от формата государственных унитарных предприятий.
